Начинаю раздачу историй. Не по порядку, а как написались. Итак:

Автор: undel
На заявку «Прекрасный принц в голубом Мерседесе» от Drimaronda

Ключ от клетки

Европа, начало 40-х

- …Вы начали рассказывать что-то очень интересное, когда нас так некстати прервали. О словах и их тайной силе. Насколько я понял, это что-то вроде магии.
- Нет, магия связана с верой, она не действует на рационалистов. А это – наука, если хотите, физический закон. Мы все попадаем под его действие, но, не зная о нем, невозможно его заметить, уловить связь причин и следствий. Больше всего это похоже на каббалу. Вы что-нибудь слышали о каббале? Еврейское учение о буквах. Сокровенное знание о том, как прочесть тайное имя бога. Ну, это глобальная цель, так сказать, в конечном итоге, а более краткосрочная – власть. Абсолютная власть над материей.
- В самом деле? И как, кто-нибудь добился успеха?
- Некоторые – да.
читать дальше- Видимо, евреи утратили этот навык. Иначе не допустили бы того, что происходит сейчас.
- Как знать, как знать. В свое время у них была остроумная теория: мессия должен прийти в последние времена. Значит, те, кто приближают последние времена, приближают и его пришествие. Так что, можно, сказать, перед нами вековая мечта – жить в последние времена. Как всякая сбывшаяся мечта, она чудовищна.
- Слишком извращенная.
- Слишком изощренная.
- Если все, что об этом говорят, правда, скоро в Европе не останется ни одного еврея. Как вы думаете, Гитлер действительно…
- Боюсь, это нарушение правил клуба: здесь не говорят о политике. В наше время расточительно не пользоваться такой привилегией.
- Тем более что то, что говорите вы, куда интереснее. Тайная власть слов… Но ведь это касается только мертвых языков?
- Нет, всех. И живых в гораздо большей степени, чем мертвых. Слово должно быть произнесено. Только так оно освобождается. Так оно творится, живет, происходит. Это божественная тайна. Святая святых. «Образ, символ и покров тайны тайн во тьме миров». Все, что написано словами, несет в себе страшное откровение. «В начале было слово», помните в Евангелии от Иоанна? «И слово было у Бога. И слово было бог». Только благодаря тому, что фраза эта затерта и захватана сверх всякой меры, заучена и замучена нами еще в том возрасте, когда мы надежно защищены от всяких смыслов, мы не понимаем ее чудовищной сути. Это все равно, что смотреть на знакомый пейзаж за окном и не видеть пропасти. Или того, что тот дальний хребет – спина Левиафана. Слово - бог. Оно отличает нас от животного. Оно управляет нами, да так хитро, что мы думаем, что управляем им. Взять хотя бы пароль. Им может стать любое слово, но как тогда меняется его сила! Еще вчера оно казалось нам ничем, а сегодня от него зависят жизни людей и судьбы государств, наши проигрыши и победы.
- Да, но согласитесь, паролем слово делают люди. Не используй они его как пароль, слово так и осталось бы ничем.
- Безусловно. Пароль, шифр, позывные – это из жизни обыденной, повседневной. Это наши игры. Не их. Я привел этот пример только затем, чтобы вы поняли: слова бывают тяжелее и легче. Самые простые слова могут стать роковыми. Однако, это еще полбеды. А теперь представьте, что каждое слово обладает не только явным, но и скрытым смыслом, которое - суть пароль для определенного действия. Но для того, чтобы действие состоялось, чтобы скрытый смысл освободился, слово должно быть поставлено в определенное место. Порядок слов ничуть не менее важен, чем порядок букв для слова. Читать их, как читаем мы – значит их не видеть. Не обманывайтесь внешней простотой. Это мимикрия. Прочтя подряд алфавит, что вы узнаете? А если прочтете все, что написано при помощи алфавита?
- То есть, зная нужную последовательность, можно высвободить этот тайный смысл?
- Да.
- И что из этого будет?
- Что угодно. Гибель вселенной. Ее создание. Смерть человека. Его возвеличивание. Снег в Сахаре. Дождь из камней. Внезапное обогащение. Эпидемия чумы. Восстание народа. Тысячи, миллионы вариантов возможного действия. И миллионы миллионов последствий. Хаос. Пока слова бездействуют, спрятанные в иной, ложной последовательности. И это великое счастье для нас. Как с разбойниками в засаде: если ты их не обнаружил, еще можно пройти мимо, но если нет – они вынуждены будут атаковать.
- Ну почему именно разбойники? Может, благодетели. Разбудить их, и пусть творят свои чудеса.
- Верно, не разбойники. Лучше назвать их дикими зверями: ими почти нельзя управлять. Человек способен разбудить их - и только. Да, любой человек всемогущ. В руках, на языке его страшная сила. Но лишь полная неосведомленность о своей неограниченной способности защищает и его и остальных людей. Наш мир – мир всемогущих младенцев. Что может быть хуже всемогущего младенца? Что может быть рискованней? Кому навредит он в первую очередь? – конечно себе. А незнание – это пеленки, которыми наш младенец спутан по рукам и ногам и не может ни упасть с кровати, ни выбить себе глаз.
- Но ведь любое знание может быть использовано во благо.
- Нет! Оно слишком абсолютно для нас – слабых и недолговечных. Эта власть чрезмерная, божественная. Она не может быть употреблена на пользу, как не может пойти на пользу ребенку заряженный пистолет или мощный автомобиль. Если дать их ему, ребенок погибнет. И хорошо, если он один. Не развивать человека надо. А ограничивать. Выйдите не улицу, оглянитесь, возможна ли была такая война в прошлом веке? Атака легкой кавалерии? Сейчас их накрыло бы одной бомбой. Чем сильнее оружие, тем страшнее войны. Каждый изобретатель говорит, что закончит войну, но делает ее еще более ожесточенной.
- Вы пессимист. Это, конечно, приличнее оптимизма, но как-то слишком безрадостно. Скажите, а можно ли нащупать этот порядок? Ткнуть наобум и угадать волшебную формулу.
- Может быть. Более того, думаю, часто так и происходит. Мы играем в слова, а слова играют нами, составляя свои анаграммы, ребусы, шарады. Возможно у того, что мы потом называем случаями – несчастными или счастливыми - у всех наших войн и революций были когда-то четко сказанные причины.
- Тогда за свою жизнь я наговорил на гибель нескольких цивилизаций.
- Возможно, но пока вы об этом не знаете, вы не виноваты.
- Потому что у меня не было умысла?
- Нет, потому что вы об этом не знаете. Жизнь – сплетение случайностей. Пока мы пребываем в неведении, хаотичность наших действий позволяет сохранять хоть какое-то равновесие. С умыслом все сложнее. Человек может желать блага, может стремиться к нему. Но как только он начинает действовать, он словно попадает под проклятие. Власть есть. А возможности просчитать последствия – нет. Мы способны сотворить, но не способны предугадать. Страшно всесилие, отделенное от всезнания.
- А вместе?
- Вместе они рождают бездействие.
- Вы считаете, что бог бездействует?
- А вам кажется иначе?
- Если честно, я не задумывался о боге со времен колледжа.
- Тогда вы думали о нем совсем недавно. У человека только две добродетели: незнание и неделание. Причем, охранять надо незнание. Потому что, зная, очень сложно удержаться от действия, а оно почти всегда гибельно и абсолютно всегда непредсказуемо.
- Мне, пожалуй, подойдет неделание. Меня в нем часто упрекают. Приятно знать, что оно тоже добродетель, к тому же божественная.
- Вы шутите, дорогой друг, и это прекрасно. Шутка – еще один способ закрыться от смыслов. Шутите всегда, будьте легкомысленны. И не слушайте старых отчаявшихся людей. Здесь, в библиотеке, мы среди клеток с дикими зверями. Понимание – ключ от клеток. Велик соблазн воспользоваться ключом, даже если отдаешь себе отчет в возможных последствиях.
- И что же, вы знаете способ?
- Нет, не знаю. Но иногда мне удается заглянуть в этот зазор - между знанием о словах и их пробуждением. Странный сонный мир между написанным и сказанным. Чтобы освоиться там хоть немного, жить надо, как библейские старцы. По семьсот, девятьсот лет. Я, наверное, кажусь вам очень старым. А я скажу: в свои шестьдесят я такой же младенец, как и вы. Только пеленки мои ослабли.
- О, скоро семь. Мне пора. Рад был поговорить с вами, такие разговоры выдаются нечасто. И все же перед уходом, на прощание… Давайте откроем клетку и выпустим хотя бы маленького зверька?
- Вы совсем не слушаете меня…
- Нет, почему же, это очень интересно. В жизни не слышал более остроумной теории. Но скажите, разве вам самому не хочется попробовать ее на практике? Не будем играть по-крупному. Возьмем самую простую, самую невинную фразу, ну вот хотя бы отсюда… И посмотрим, как она повлияет на нас. Только не спрашивайте, что это, иначе я умру от стыда.
- Вы знаете, я не могу вам отказать. Что же вы выбрали?
- Вот.
- «Прекрасный принц»…ммм….
- Нет, слишком коротко. Позвольте, я добавлю. Да, вот так.
- Любопытно. Что ж. Не думаю, что здесь мы сильно рискуем. Запишем ее… ну хотя бы квадратом. И посмотрим, какие смыслы освободятся при этом. Позвольте…
- Нет, лучше на манжете. Какие у вас холодные руки.
- Простите.
- О, в самом деле, довольно забавно… Можно читать буквы по диагонали.
- Только не читайте вслух.

***
- …Да, вы видели мою машину?
- У вас все еще немецкая машина?
- У меня хорошая машина. К тому же я ее перекрасил.
- Вы считаете это уступкой общественному мнению? Или голубой немецкий автомобиль становится менее немецким?
- Голубой. Цвет безоблачного неба. Цвет мира. Пусть в этом тоже будет скрытый всемогущий смысл. Надеюсь еще увидеть такое, несмотря на… как вы написали?
- …Подождите. О боже, нет! Я не подумал об этом. Я не знал, не предполагал. Мне не нужно было поддаваться на ваши уговоры. Позвольте вашу руку. Манжет. Я должен вычеркнуть хотя бы одно слово.
- Нет, пусть уж все останется как есть. Во имя чистоты эксперимента.
- Я прошу вас, милорд! Только одно!
- Нет-нет. Это мне на память о сегодняшнем разговоре.
- Дайте хотя бы слово, что не прочтете это вслух.
- Слово? Только не вам. Бог знает, что вы с ним сделаете. До свидания, дорогой друг. Что бы это ни значило на вашем тайном языке.
- Милорд… Прощайте.

***
Вой тормозов. Грохот. Скрежет металла.
Молодой человек с раздавленной грудной клеткой зажат в автомобиле.
Кровь заливает надпись на манжете, делая ее совершенно нечитаемой.