Получила от Аретании 6 тем – ассоциаций.
Пока четыре. Про Доктор и олдскул позже, потому как тема любимая и я предчувствую многабукф.

Мерзлявость (биологическое качество)
Свойство организма, который при росте 170 весит 48 кило (стоит мне понервничать, они быстро превращаются в 45). Из-за этого с середины октября по конец апреля я не живу, а существую. Одеться адекватно погоде невозможно: что бы ты ни надел, руки и ноги все равно будут мерзнуть. У меня холодное тело. Всегда. Даже летом. Но я привыкла.
Один человек как-то сказал мне: «Ты просто не хочешь согреваться».
Это тоже правда. Во всех смыслах слова.
Я мерзнущая снегурочка. Ни Мизгирь мне не нужен, ни Лель, ни хоровод.

Канон – поле для игры. Вне игры не выделяем и не осмысляем.
Вообще, канон как таковой проявляется именно тогда, когда в его пространстве возникает нечто, что формально к нему относится, но не является составной частью. Тогда книга или фильм становится чем-то большим, чем просто книга или фильм, и превращается в Пространство Игры. Одно из самых интересных явлений, что можно наблюдать сейчас.
Канон – это рамки мира. Правила, которым равно интересно как следовать, так и обходить их. Практически любой канон может стать приглашением к игре: вопрос лишь в том, принимаешь ли ты приглашение.
В великом делении на канонистов и фанонистов я, безусловно, фанонист. Внутреннее впечатление и ощущение от мира для меня важнее, чем побуквенное следование фактам. Однако самое острое удовольствие получаешь все же, когда логически обосновываешь канонный баг или наоборот, формально оставаясь в рамках канона и прыгая по фактам, как по кочкам, приносишь туда что-то новое и несусветное.
Можно сказать, я чту канон и следую ему, пока он мне не мешает. Потом я могу перестать ему следовать, но не перестану чтить. Так встречаются и взаимно раскланиваются любовь к свободе и уважение к автору мира.

Классификации – способ организации пространства вокруг себя. Адаптация к миру. В моем случае – юмористическая адаптация. Не потому, что я веселый человек, а потому, что так легче жить

Шерлок
Этого увлечения бы не было, если бы не ВВС. Классический ШХ был и остается для меня любимым, но абсолютно нефандомным. Чем-то за стеклянной стеной. Я люблю его, но не могу участвовать
Сериал изменил это отношение, создав совершенно новое пространство для маневра, сократив дистанцию и позволив любить себя иначе.
Книжные дойлевские Холмс и Ватсон были современниками своих читателей, от нас они отделены временем. Мы можем любить их, интересоваться, играть в них, но мы никогда не увидим их глазами тех, кто ходил с ними по одним улицам, покупал газеты с рассказами о великом сыщике и негодовал, когда тот, волей автора, погиб в Рейхенбахском водопаде. Мы знаем героев, знаем, что с ними будет, их временная линия известна нам заранее.
Новые Холмс и Ватсон происходит здесь и сейчас. И это не просто старые истории на новый лад. Они на самом деле происходят здесь и сейчас.
читать дальшеЯ помню удивительный момент: как я на секунду испугалась в конце третьей серии, что Джон может оказаться Мориарти. Могло ли такое быть в любом другом сериале? Могла бы я, знавшая эту историю с девяти лет, даже подумать о такой возможности? Воспринять давно знакомое, как что-то происходящее в первый раз?
Волшебный момент именно Шерлока ВВС - вовлеченность в происходящее, а не просто интерес «как они это сделают» в новом сериале. При книжном знании приключений ты встречаешь их - и не знаешь, как все повернется на этот раз.
Второй раз произвести первое впечатление. Разве это не чудесно?

А еще сериал создал замечательный фандом, развитие которого я наблюдала от первых ювенильных листочков и в котором сама иногда фрагментарно участвую.
Как всегда по весне меня тянет на подвиги и подбивает сесть за фик, с идеей которого я ношусь с осени. Но фик планирует быть жутковато-мрачным и огромным как Левиафан и выпьет меня досуха.
Поэтому, скорее всего, никакого эпика не будет, и я проведу весну праздно, читая чужие переводы и талантливых веселых порнографов с Шерлок-кинков.

Ну и тема «Шерлока» не была бы полной, если бы я не написала о дьявольски прекрасном Майкрофте/Гэтиссе. И о засосе на лебединой шее Бенедикта нашего Камбербетча - это зрелище причиняет мне острую, глубоко духовную и высокоинтеллектуальную радость, от которой у меня уже болят руки.

Это Майрофт


А это засос