Для Amon. А просто так

Автор: Undel
Гоблины.
Маленькие твари. Непорочные дети дэдлайна и недосыпа.
Забудьте все, что слышали о них: настоящие гоблины выглядят иначе. Если уснуть перед монитором, а потом проснуться и осторожно открыть глаза, можно увидеть их – маленьких и подвижных, резвящихся на столе. Больше всего они похожи на меховые шарики – черные и белые. Только у этих шариков есть глаза, носики, зубы и когти.
Черных и белых гоблинов на свете поровну, но так как черные не в пример активнее, кажется, что их больше. Черный гоблин ухитряется быть в трех местах одновременно. Он боек, собран и деловит. У него масса планов. Он ответственен за то, чтобы бутерброд упал маслом вниз, а кофе вылилось на клавиатуру. Он кусает острыми зубами за ухо, роняет пепел на шифоновую блузку, открывает письма со спамом и, вздрагивая от восторга, катается на троянском коне. Кругом крики, проклятия, запоздалые попытки исправить ситуацию, а гоблин, напевая, мастерит петлю из сигаретного дыма и прилаживает жертве на шею. Он ухмыляется и хочет крови.
Гоблин любит технику. А вот техника его не любит. Техника вообще не выносит гоблинов, но к черному у нее что-то личное. Возможно, потому что гоблин ей искренне интересуется и пытается улучшить. Так залежи пыли в системнике – свидетельства гоблинской заботы, чтобы технике было мягче. Черный гоблин – деятель по натуре. Если долго ничего не происходит, он начинает скучать и воровать время. Если вы отвлеклись на минуту, гоблин смело отъедает полчаса: вы должны помнить, что он рядом. Игнорировать черного нельзя. Он не отстанет, поймите.
читать дальшеА где же белый гоблин? Подождите, будет и он. Обычно его явление происходит около двух. До этого гоблин спит, и лучше было бы ему спать вечно, но увы, приходит час, гоблин просыпается и начинается трагедия под названием «гоблин и мир».
Сначала сопение, чихание, потом из лишнего пробела между словами в Микрософт Ворд появляется одна лапка, другая, потом круглый белый зад, и, наконец, весь гоблин целиком. Вот он вылез и щурится на солнечный свет. Он недоволен, он слаб и томен. Это гоблин-аллергик, неврастеник и брезгун. Вечно балансирующий между тягой к белизне и мечтой хоть раз по-настоящему изваляться. Он бел как снег, как чистая совесть – он не может с этим жить. Все кажется ему чрезмерным. Вот, к примеру, солнце, зачем оно такое яркое? Или крошка сыра, найденная гоблином в клавиатуре, - его обычный завтрак – почему она не того сорта и маленькая? И, главное, не виноват ли в этом мир? Мир, разумеется, виноват.
Это ранит мелкое гоблинское сердечко. Мир его ненавидит. Его, венец творения. Ах так! Гоблин почти величественен в этот миг – насколько может быть величественным оскорбленный комок меха. Лапы сжимаются в кулаки, крошечные глазки горят огнем. Тысяча протестов – больших и малых - собираются в единый акт гоблинского волеизъявления. Гоблин преисполняется обидой и, наконец, действует.
Действие у белого гоблина всегда одно: он утаскивает. И получается неверный расчет, системная ошибка, оплошность настолько невероятная, что потом невозможно представить, как такое вообще могло получиться. И обнаруживается это уже после, когда ничего нельзя исправить, а можно только переделать. Можно рвать на себе волосы, биться головой о стену – напрасно: в своей потайной норе, среди неспроектированных подъездов и забытых Беринговых проливов, белый гоблин сидит, надувшись, на украденной вещи. Больше он сегодня не покажется.
И уже совсем ночью, утомившись от неправедных дел, отправляется на покой черный гоблин. Он зевает, купается в остатках кофе, проходит, оставляя цепочку кривых мокрых следов, по чему-то чистому и важному, потом валится в пепельницу и засыпает. Под головой окурок, вместо одеяла квитанция за коммунальные услуги.
Спи, милый гоблин.
Bonne nuit!